Автор: Владислав Крапивин.
Продолжение.
- Эдька, смотри, - шепотом сказал принцу шут Генка Петух. - Новенькая.
***И принц увидел Золушку. То есть он не знал еще, что это Золушка, но ему захотелось подойти к ней. Он застеснялся, но все же оставил приятеле й и пошел к незнакомке. В конце концов, это была его обязанность - встречать гостей. Он считался хозяином бала. Золушка опустила глаза, но из-под ресниц смотрела, как он идет. Это был настоящий принц из сказки. Пожалуй, только волосы были слишком растрепаны. Зато на боку у него висела настоящая шпага. Принц придерживал ее за серебряную рукоять...
- Здравствуйте... Добро пожаловать, - немного сбивчиво сказал принц.
- Здравствуйте... ваше высочество, - прошептала она.
- Не надо "высочество". Меня зовут Эдоардо, - смущаясь, проговорил принц. - А тебя... а вас?
- Золушка.
Принц удивился. И почему-то очень обрадовался. Ему стало гораздо веселее, чем прежде.
- Вы... ты умеешь танцевать?
- Нас учили в школе...
Принц не очень любил танцы. Но сейчас он крикнул:
- Эй, музыканты! Праздничный вальс!
Они с Золушкой закружились по паркету, в котором, как в желтом льду, отражались пылающие люстры. Перед танцем полагается отцеплять шпаги и сабли, но принц не отцепил, и шпага со свистом летала вокруг него на портупее.
А Золушка, кружась по залу вместе с принцем, была похожа на лепесток яблони, который попал в потоки ветра...
- Подумаешь... - сказала юная герцогиня де Бина. - А платье у нее не современное. Сейчас уже не носят такие короткие. И вообще...
- "Ду", ты и есть "ду", - сказал Генка Петух.
Шарлотта-Элизабет вцепилась ему в галстучек шелковой матроски. Их растащили.
А принц и Золушка танцевали, пока не утомились. Потом они с другими ребятами бегали по залам дворца, где были устроены разные аттракционы, ели мороженое в королевском буфете и наконец по боковой мраморной лестнице спустились в парк.
В парке лишь изредка горели фонарики, и тонкий месяц над деревьями светился тепрь очень ярко. Трещали ночные кузнечики.
Принц и Золушка вдвоем побрели по пустынной алее.
- Ой, кто там? - вдруг прошептала Золушка и схватила принца за руку. Сгорбленная фигура смутно белела среди кустов.
- Не бойся, - рассмеялся принц. - Это мраморная статуя Эдоардо Двенадцатого, Горбатого.
Золушка тоже засмеялась, но руку принца больше не отпускала.
- Почему я тебя не встречал в школе? - спросил принц.
- Я учусь не в той, где ты, а в маленькой, на краю города.
- Я сперва подумал, что ты приехала из-за границы.
- Ой, что ты...
- Правда... А ты настоящая Золушка?
- Не знаю... Меня так зовут.
- Когда я был маленький, мне мама рассказывала про Золушку. А я тогда не выговаривал букву "л" и говорил "Зоюшка"...
- У меня тоже нет мамы. И даже папы... - сказала Золушка.
"Ну ничего. Зато теперь есть я", - хотел сказать принц, но, конечно, не решился. Он только спросил тихонько:
- Можно, я буду говорить тебе "Зоюшка"? Иногда?
Она прошептала:
- Ладно...
Они отыскали под фонарем заброшенные качели. Сели рядышком. Но тут застучали по алее быстрые ноги и выскочил на свет Генка Петух. Оторванный галстук матроски хвостиком торчал у него из кармана.
- Вот вы где... А во дворце уже волнуются.
- Идем, - сказал принц и взял Золушку за руку.
- Мне скоро пора домой, - вздохнула она. - Уже поздно.
- Совсем не поздно, - возразил принц. Поманил Генриха и что-то прошептал ему на ухо.
- Есть, - сказал Петух и умчался.
Во дворце он отыскал Томми Стрелку, сына часового мастера. Томми не раз бывал в королевских покоях с отцом, когда тот ремонтировал часы. Надо сказать, что все дворцовые часы, даже те, что выглядели старинными, были с электронными механизмами. Ход их регулировался с одного пульта. Томми после разговора с Генкой Петухом пробрался к пульту и передвинул стрелки назад на целый час...
Принц и Золушка вернулись во дворец, еще потанцевали, а потом Эдоардо сказал Генриху:
- Давай покажем Золушке королевские подземелья.
Золушка слегка вздрогнула, но храбро согласилась.
Они пробрались в темный коридор и стали спускаться по узкой лестнице. У нее были такие истертые ступени, что напоминали каменные корытца. Внизу принц надавил выключатель, и зажглись пыльные светильники, сделанные в форме факелов.
У подножья лестницы валялся большой игрушечный конь с колесами. Когда-то на нем ездил в детском возрасте Эдоардо Пятьдесят Третий, Добрейший. Конь был обшарпанный, но вполне целый. Принц и шут посадили на него Золушку и повезли по неровным гранитным плитам.
По углам громоздились старинные бочки с медными обручами - из-под вина и масла. В нишах стояли ржавые доспехи. На стенах висели облезлые щиты с рыцарскими гербами. Их затягивала паутина. Было зябко. Стук дервянных колес разносился под сводами. В разных концах подземного зала чернели входы в неосвещенные коридоры.
- А привидений здесь не бывает? - осторожно спросила Золушка.
- К сожалению, нет, - вздохнул принц.
- Значит, мы здесь одни?
- Конечно, - храбро сказал Генка Петух, которому, кажется, было неуютно.
И в этот момент издалека донесся неясный дребезжащий голос.
- Ой... - сказала Золушка.
- Ай, - нечаянно сказал Петух.
Принц тоже чуть не сказал "ой", но тут же взял себя в руки и засмеялся.
- Не бойтесь! Это знаете кто? Бывший министр Унутренних дел. То есть его граммофон. Пойдемте посмотрим.
Они на цыпочках прошли в темный коридор, где светилась большая замочная скважина. В эту скважину они по очереди заглянули.
Камера бывшего министра выглядела вполне уютно. Висел ковер, стоял мягкий диван. Большой стол, покрытый плюшевой скатертью, был уставлен тарелками с яблоками, сосисками и пирожками. На тумбочке красовался старинный граммофон с громадной трубой. Вертелась пластинка, а из трубы вылетела дребезжащая песня:
О великая Унутрия,
Ты прекрасней всех на свете!
На заре тебя на утреннией
Славят взрослые и дети.
И совсем-совсем не нужен нам
Ниакой заморский кран.
Ты прекрасна, как жемчужина!
Ты прекрасна, так и знай!
Ты прекрасней всех на свете!
На заре тебя на утреннией
Славят взрослые и дети.
И совсем-совсем не нужен нам
Ниакой заморский кран.
Ты прекрасна, как жемчужина!
Ты прекрасна, так и знай!
- Какая хорошая песня, - прошептала Золушка. - И какой противный дядька. Что он там делает?
- Перевоспитывается, - сказал принц.
Но бывший министр, кажется не перевоспитывался. На песню он не обращал внимания, зевал и время от времени глотал, не жуя, длинные сосиски.
- Ну ладно, сейчас мы устроим тебе небольшой цирк... - пробормотал принц. При свете, падавшем из скважины, стало видно, что это баллончик.
- Ну ладно, сейчас мы устроимтебе небольшой цирк... - пробормотал принц. Он вынул из кармана что-то маленькое и серебристое. При свете, падавшем из скважины, стало видно, что это балончик - вроде тех, что делают для сифонов с газировной.
Но ни Золушка, ни шут не поняли, зачем он.
Принц шепотом сказал:
- Вообще-то это государственная тайна. Но вы ведь не выдадите, верно?
Золушка и Генка Петух таким же шепотом поклялись молчать, как надгробные камни.
- Это балончики для пугания, - проговорил принц. - Тут вот в чем дело. Раньше в подземельях старой крепости и дворца водились настоящие приведения, а теперь куда-то повывелись. Ну, папа и попросил мастера фон Ура сделать специальный газ... Мастер фон Ур - это отец Томми Стрелки. Он ведь не только специалист по часам, а вообще ученый... Вот он и придумал этот газ. Его выпустишь облачком, а оно принимает форму привидения: то мертвец в кровавом саване, то монах в капюшоне, то бывшая завуч Королевской гимназии в белом платье. Часа три держится, не развеивается. Только перелетает по воздуху, если сквозняк...
- Ух ты... - восхищенно прошептал Генка Петух. - Эдька, где взял?
- Я просил, просил у папы, он и не выдержал, подарил один. Только велел в школе не баловаться. Но мы ведь не в школе...
Эдоардо вставил в замочную скважину горлышко баллона и нажал кнопку. Раздалось змеиное шипение.
Ничего не было видно, зато было слышно, как бывший министр Унутренних дел басом сказал:
- Вам чего?
Потом сказал тонким голосом:
- Ой, мамочка!
Потом завизжал:
- И-и-и-и-и...
Сдавленно хохоча и сталкиваясь лбами, принц, Золушка и Петух заглядывали в скважину. В комнате колыхалась трехметровая фигура в черном плаще и с голым черепом вместо головы. Бывший министр метался из угла в угол, стараясь найти убежище от неожиданного ужаса. Но убежища не было. Тогда Фридрих фон Ганц-Будка с полного размаха влетел головой в граммофонную трубу и скрылся в ней. Граммофон поперхнулся.
А дальше случилось небывалое. Из узкой части трубы, над пластинкой, стало выползать что-то длинное и тонкое. Оказалось, что это все тот же бывший министр, но только очень худой и вытянувшийся.
- Вот это да... - сказал Генка Петух.
- Возможно, теперь он и в самом деле перевоспитается, - сказал Эдоардо.
- Он и так стал совершенно другим человеком, - заметила Золушка.
Забегая вперед, надо сказать, что так оно и случилось. Фридрих фон Ганц-Будка в самом деле стал другим человеком. Но министром его больше не сделали. Он устроился на должность королевского гардеробщика. При его вытянувшемся росте было очень удобно дотягиваться до самых высоких вешалок.
Но что нам какой-то бывший министр? Главное - Золушка и принц. Ведь время-то шло, и никакие хитрости с часами его не могли остановить. Кроме того, принц забыл, что часы на главной городской башне имеют свой собственный механизм и удары этих часов слышны во всех уголках города.
И вот, когда принц, шуи и Золушка рассуждали о судьбе бывшего министра, сквозь каменные стены подземелья протолкался глухой удар. Это бил полуночный часовой колокол.
- Ох, - сказала Золушка и прижала к щекам ладони.
Колокол ударил снова. Золушка метнулась к выходу, но принц и шут схватили ее за руки.
- Не держите меня! Вы же не знаете, что сейчас случится! - воскликнула она.
- Ничего плохого с тобой не случится, пока я рядом, - твердо сказал принц.
- Но уже двенадцать!
- Ну и пусть!
Они не пустили ее. Тогда Золушка прижалась спиной к холодной каменной стене и закрыла глаза...
Золушке стало очень страшно и обидно. Она опоздала, и все было кончено. При каждом ударе часов платье обвисало, расползалось, превращалось в куски серой пыльной мешковины. Хрустальная коронка распалась, покрыв на прощанье волосы Золушки словно дождевым блестящим бисером. Только башмачки сохранились, но какой от них был прок?
Когда прозвучал последний удар, Золушка опустила руки и мокрыми глазами посмотрела на принца.
- Зачем вы меня задержали? Теперь... вот...
- Что? - спросил принц.
- Разве вы не видите? Мое платье... - И она заплакала навзрыд...
- Подумаешь, платье! - проговорил принц.
А Генка Петух добавил с досадой:
- Все девчонки одинаковы, даже Золушки. Реветь из-за каких-то тряпок...
Принц вынул платок и шепнул:
- Вытри глаза и пошли танцевать... Ну... Зоюшка...
- В таких лохмотьях? - воскликнула она. - Все будут смеяться.
- Я им посмеюсь, - пообещал принц Эдоардо и тронул рукоять шпаги.
... И правда, почти никто не смеялся, только удивлялись потихоньку. Лишь захихикали Золушкины сестрицы да скривила губы Шарлотта-Элизабет де Бина.
- Коровы, - сказал им Генка Петух. - Это новейшая мода. Бальный туалет "а ля Золушка", так сейчас одеваются для праздников в Париже и Токио...
По девчонкам и дамам пошел быстрый шепот. Самые находчивые выскользнули из зала и кинулись разыскивать королевского завхоза, чтобы выпросить у него несколько старых мешков.
- Завтра в городе мешковину будут продавать дороже, чем бархат, - со смехом сказал Генка Петух принцу и Золушке...
У Золушки еще не высохли глаза, но она весело смеялась. Она знала, что прежней унылой жизни больше не будет, потому что у нее есть настоящие друзья. А музыка гремела. Ночь за окнами вдруг сделалась яркой и разноцветной. Это взлетели над парком огни праздничного фейерверка...
Вот и все. Надеюсь тебе понравилось?
Я очень люблю эту сказку. Думаю, Санька и малышек тоже ее оценят...